«Прозаседавшиеся» Владимир Маяковский

Чуть ночь превратится в рассвет,
вижу каждый день я:
кто в глав,
кто в ком,
кто в полит,
кто в просвет,
расходится народ в учрежденья.
Обдают дождем дела бумажные,
чуть войдешь в здание:
отобрав с полсотни -
самые важные! -
служащие расходятся на заседания.

Заявишься:
«Не могут ли аудиенцию дать?
Хожу со времени она».-
«Товарищ Иван Ваныч ушли заседать -
объединение Тео и Гукона».

Исколесишь сто лестниц.
Свет не мил.
Опять:
«Через час велели прийти вам.
Заседают:
покупка склянки чернил
Губкооперативом».

Через час:
ни секретаря,
ни секретарши нет -
голо!
Все до 22-х лет
на заседании комсомола.

Снова взбираюсь, глядя на ночь,
на верхний этаж семиэтажного дома.
«Пришел товарищ Иван Ваныч?» -
«На заседании
А-бе-ве-ге-де-е-же-зе-кома».

Взъяренный,
на заседание
врываюсь лавиной,
дикие проклятья дорогой изрыгая.
И вижу:
сидят людей половины.
О дьявольщина!
Где же половина другая?
«Зарезали!
Убили!»
Мечусь, оря.
От страшной картины свихнулся разум.
И слышу
спокойнейший голосок секретаря:
«Оне на двух заседаниях сразу.

В день
заседаний на двадцать
надо поспеть нам.
Поневоле приходится раздвояться.
До пояса здесь,
а остальное
там».

С волнением не уснешь.
Утро раннее.
Мечтой встречаю рассвет ранний:
«О, хотя бы
еще
одно заседание
относительно искоренения всех заседаний!»

Анализ стихотворения Маяковского «Прозаседавшиеся»

Владимир Маяковский большинству читателей известен, в первую очередь, как автор гражданской лирики. Тем не менее, в его творчестве достаточно сатирических произведений, которые жестко и метко высмеивают общественные устои. До революции Маяковский постоянно критиковал самодержавие, однако после смены общественно-политического строя у него появилось гораздо боль поводов для неприкрытой иронии. Одним из них стал бюрократизм, который при советской власти был возведен в абсолют. Именно этому нелицеприятному явлению поэт в 1922 году посвятил свое знаменитое стихотворение «Прозаседавшиеся».

Начинается это произведение вполне буднично и обычно, показывая деловую активность различных слоев населения , представители которых спешат по своим делам. Их ждет масса работы, однако вскоре выясняется, что вся она связана с никому не нужной бумажной волокитой. Однако настоящим бичом общества являются всевозможные заседания, которые отнимают массу времени не только у их участников, но и рядовых граждан, вынужденных обратиться в то или иное учреждение для решения действительно важных вопросов.

«Исколесишь сто лестниц. Свет не мил», - именно такие ощущения вызывает у Маяковского необходимость искать очередного чиновника, который оказывается настолько неуловимым, что застать на месте в рабочее время его попросту не представляется возможным. Выслушивая очередные отговорки секретаря и ссылки на то, что требуемая персона ушла на очередное заседание, поэт, а в месте с ним тысячи советских граждан вынуждены вновь бегать по коридорам учреждения в надежде все же разыскать пропажу. И когда рабочий день уже близится к завершению, оказывается, что поинтересоваться дислокацией до сих пор не вернувшегося чиновника уже просто не у кого. «Через час: ни секретаря, ни секретарши нет - голо!», - с сарказмом отмечает поэт, сообщая читателю, что даже люди, призванные отвечать на вопросы многочисленных посетителей, вынуждены уйти на заседание.

Очередная попытка встретиться с чиновником вновь заканчивается неудачей, после чего Маяковский решает разыскать его во что бы то ни стало и врывается в зал, где проходит еще одно заседание, «дикие проклятья на ходу изрыгая». Картина, которая предстает перед поэтом, описана автором с особым сарказмом, приправленными мистическим ужасом , так как в помещении он видит только половинки людей, точнее, их верхние части до пояса. Умышленный гиперболический прием, использованный автором, признан подчеркнуть, что даже рабочего дня чиновникам не хватает на то, чтобы поспеть на все запланированные заседания, которых в день проводится не менее двадцати. Некоторые мероприятия и вовсе совпадают по времени, поэтому их участники вынуждены в буквальном смысле слова раздваиваться, что вызывает у поэта уже не сарказм, а горькую усмешку. Понимая всю беспочвенность и ненужность культивируемых общественных дебатов, автор, между тем, отдает себе отчет, что эта относительно новая система будет искореняться десятилетиями. В результате же страдают самые обычные люди, которые вынуждены тратить на решение банальных вопросов колоссальное количество времени.

В последние строчки этого стихотворения Маяковский вложил всю свою иронию . Кошмарное видения с раздвоением чиновников мучило его всю ночь, и в итоге рассвет поэт встретил с единственной мечтой – «о, хотя бы еще одно заседание относительно искоренения всех заседаний!».

Следует отметить, что элементы преувеличения, использованные Маяковским при написании стихотворения «Прозаседавшиеся», незначительны. Поэту действительно приходилось неделями бегать по различным главкам, чтобы решить простейшие бытовые и творческие вопросы. И именно подобные «походы», часто заканчивавшиеся фиаско, послужили поводом для того, чтобы накопившееся раздражение выплеснулось в сатирическое произведение, ставшее литературным памятником советской эпохи.

В современной литературе много писателей-сатириков. Едва ли не каждый третий стремится клеймить и обличать. Но были времена, когда «истину царям с улыбкой говорить» было опасно. По-настоящему сатирическим признано творчество М. Е. Салтыкова-Щедрина и Н. В. Гоголя. Сатира как особый вид литературы призвана обличать пороки общества или видных представителей этого самого общества.

Поэт-футурист Владимир Маяковский тоже любил сатиру. Он называл ее «оружия любимейшего род». Ему, «агитатору, горлану, бунтарю», она действительно была по плечу. Поэт, конечно, больше славил Отечество, «которое есть», и «трижды – которое будет». Он верил в «коммунистическое далеко», а все, что мешает победному движению в будущее, должно быть устранено, сброшено под откос истории.

Очень много сатиры было создано им во время Гражданской войны – знаменитые «Окна РОСТа», в которых он высмеивал буржуев, белогвардейцев и обывателей. После Октябрьской революции и установления новой власти появилась новая беда: «вылезло из-за спины РСФСР мурло мещанина». Маяковский не стеснялся в выборе средств, используя даже брань.

Большой цикл его произведений посвящен борьбе с бюрократизмом. Одно из первых стихотворений – «Прозаседавшиеся» , анализ которого и будет представлен. По жанру это фельетон в стихотворной форме, потому что в нем изображено обобщающее явление - привычка много и долго заседать. Отсюда и название – «Прозаседавшиеся». Это авторский неологизм, ведь глагола «прозаседаться» в русском языке нет, но читатель легко найдет аналогию со словами «проиграться», «промотаться», обозначающими высшую степень действий, которые не приводят ни к чему хорошему. Таким образом, название стихотворения определяет не только тему, но и отношение к ней автора.

В стихотворении есть сюжет : герой пытается попасть на прием к Иван Ванычу (обобщенное имя неизвестного начальника), но тот вместе со своими сотрудниками непрерывно заседает. Мытарства героя длятся целые сутки: с момента, когда «чуть ночь превратится в рассвет» до времени, в которое герой встречает «рассвет ранний» . Конечно, главным сатирическим средством становится гипербола – преувеличение. Так, «дел бумажных» так много, что они «обдают дождем» , и даже самых важных – «с полсотни» .

Поэтому так много заседаний и приходится проводить, при этом причины их либо пустячны (например, «покупка склянки чернил Губкооперативом» ), либо нелепы, абсурдны – «объединение Тео с Гуконом» , то есть Театрального отдела Главполитпросвета с Главным управлением коннозаводства. Если эти организации существовали на самом деле, то для передачи многообразия малопонятных наименований учреждений автор использует иронические обозначения:

Кто в глав,
кто в ком,
кто в полит,
кто в просвет, расходится народ в учрежденья.

И уж совсем саркастично звучит невразумительное сокращение, включающее чуть ли не весь алфавит: «А-бе-ве-ге-де-е-же-зе-ком» . Таким образом, высмеивая бессмысленные сокращения, Маяковский использует каламбур, то есть игру слов.

Последняя сцена выглядит гротескно: здесь преувеличение достигает фантастических размеров: герой видит, как «сидят людей половины» , ведь

Поневоле приходится раздвояться!
До пояса здесь,
А остальное
Там.

Конечно, этот образ возник на основе известного разговорного выражения: «Мне что ли надвое разорваться?» По сути, Маяковский использует это выражение в буквальном смысле, добиваясь сатирического эффекта. Такое переосмысление известных пословиц и поговорок характерно для творчества Маяковского.

Очень важны для оценки событий и перемены в настроении лирического героя. Если вначале он говорит сдержанно, с некоторой долей иронии: «Не могут ли аудиенцию дать?» , так как ходит уже «со времени она» , то потом у него сдают нервы и он, «взъяренный, на заседание врывается лавиной, дикие проклятья дорогой изрыгая» . А от вида разорвавшихся прозаседавшихся у него «свихнулся разум» , и теперь он мечтает, казалось бы, о несбыточном:

О, хотя бы
еще
одно заседание
относительно искоренения всех заседаний!

Здесь Маяковский пародирует канцелярский стиль. Мечта героя, таким образом, тоже гиперболична, но читателю становится понятно, что нужно навсегда прекратить эту заседательскую волокиту.

  • «Лиличка!», анализ стихотворения Маяковского
  • «Облако в штанах», анализ поэмы Владимира Маяковского
  • «Послушайте!», анализ стихотворения Маяковского

Анализ стихотворения В.В. Маяковского «Прозаседавшиеся»

Китаева О.П., учитель русского языка

литературы МОУ СОШ д. Сарафаново

им. Героя России Ю.П.Яковлева

Стихотворение «Прозаседавшиеся» было написано в 1922 году. Жанр этого стихотворения – сатира. Вспомним, что собой представляют произведения этого жанра. Сатира- художественное произведение, в котором гневно осуждаются и резко осмеиваются порочные, отрицательные явления общественной и личной жизни. Еще Белинский писал: «Под сатирой следует разуметь не невинное зубоскальство веселеньких остроумцев, а гром негодования, грозу духа, оскорбленного позором общества». А у Маяковского сатира всегда была «грозным смехом», «грозным оружием». Творчество Маяковского очень своеобразно, его нужно понять и проникнуться теми чувствами, которые пронизывали сознание поэта, встать на его место, перенестись самому или перенести поэта в свое «я». И если это удается, то Маяковский становится понятен и близок как никто другой. Вообще-то был прав Пастернак, говоря: «Маяковского стали вводить принудительно, как картофель при Екатерине. Это было его второй смертью. В ней он не повинен».

Но несмотря на негативное отношение к творчеству Маяковского большинства рядовых читателей и даже современных критиков, я считаю, что сатира Маяковского актуальна и сегодня, как никогда применимы к нашей жизни такие его произведения, как «О дряни», «Клоп», они очень современны.

Но вернемся к «Прозаседавшимся». На протяжении уже почти 80 лет, с тех пор, как было написано это стихотворение, бюрократизм по-прежнему не изжит из нашей жизни. А в те 20-е годы такому человеку, как Маяковский, верящему в революционные идеалы, были ненавистны бюрократы, засоряющие государственный аппарат, подменяющие живое дело бессмысленным заседательством и бумагоистреблением.

Начинается стихотворение очень спокойно, звучит лишь легкая ирония в начале рассказа лирического героя: «вижу каждый день я: служащие расходятся на заседания». Казалось бы, обычный трудовой день, но поэт слегка иронизирует: «отобрав с полсотни самые важные!» И ставит в конце восклицательный знак, действительно важные, может быть, но…их полсотни. И эта цифра сразу заставляет замереть, сделать как бы стойку: ага, такого быть не может, не может быть самых важных дел 50. И это сразу как бы срастается с просителем, который ходит «со времени она». Этот фразеологизм заставляет думать, что чтобы получить аудиенцию, нужно иметь очень-очень важное дело. Проситель вот-вот, кажется, поймет никчемность своего дела, но Маяковский сразу же прибегает к гиперболе, показывая занятость неуловимого Иван Ваныча и его подчиненных. Маяковский издевается, ведь их забота – это вопрос об объединении ТЕО и ГУКОНа. Можно ли придумать такое объединение? Это нам сейчас непонятны эти слова, а тогда, когда все учреждения носили лишь краткое аббревиатурное название, эти слова были понятны всем, и всем было понятно, что никак не могут быть объединены Театральный отдел наркомпроса и Главное управление коннозаводства. А поэт развивает гиперболу дальше. Посетитель исколесил 100 лестниц, «свет не мил», но его просят зайти позже: новое важное дело «покупка склянки чернил губкооперативом». Поражаешься многозначности Ива Ваныча и его многодеятельности, и особенно не надо забывать, что все дела «самые важные, и это заседание по поводу копеечной склянки чернил еще в большее приводит недоумение и просителя, и нас, читателей. Нас поражает, что все входит в ведение «Иван Ваныча»: и заседание комсомола, и заседание а-бе-ве-ге-де-же-зе-кома. И попутно Маяковский здесь высмеивает стремление все сократить: и эти буквы алфавита, не имеющие под собой никакого значения, лишний раз показывают нам никчемность, ненужность этой работы.

Далее Маяковский доводит гиперболу до гротеска: перед просителем, ворвавшимся на заседание «лавиной», предстает «страшная картина», он видит там сидящие половины людей и решает, что произошло страшное злодеяние:

И вижу: сидят людей половины.

О, дьявольщина!

Где же половина другая?

Одной из замечательных особенностей этого сатирического стихотворения является преломление внешне серьезного и даже трагического в их противоположность: в забавное и комическое.

Гротескный, т.е. комически-ужасный характер картины, на которой изображены заседающие «людей половины», подчеркивается словом «спокойнейший» (заметьте, слово в превосходной степени)

Благодаря Маяковскому, слово «прозаседавшиеся» стало нарицательным обозначением бессмысленной бюрократической деятельности, КПД которой часто равен нулю.

Можно также проследить следование традициям классиков-сатириков, но это не суть важно. Важно то, что Маяковский актуален сегодня, особенно сейчас, когда начал вновь наиболее ярко проявляться бюрократизм, когда ситуация, изображенная поэтом, начинает проявляться в заседаниях людей, от которых зависит наша жизнь.

В основе стихотворения «Прозаседавшиеся», анализ которого мы проведем, лежит развернутая реализованная речевая метафора. Она и стала сюжетообразующей в этом стихотворении, которое в композиционном плане распадается на две части. В первой части — экспозиция, когда лирический герой в поисках некого «товарища Иван Ваныча», чиновника, пропадающего на заседаниях то по поводу «объединения Тео и Гукона», то по поводу «покупки склянки чернил Губкооперативом», исколесил «сто лестниц». Кульминацией оказывается эмоциональный взрыв, который переживает лирический герой к концу дня бессмысленной погони за Иван Ванычем:

Снова взбираюсь, глядя на ночь,

на верхний этаж семиэтажного дома.

«Пришел товарищ Иван Ваныч?» -

«На заседании

А-бе-ве-ге-де-е-же-зе-кома».

Вполне бытовая, обыденная, заурядная ситуация, с которой сталкиваются все совграждане — невозможность поймать чиновника и решить с ним тот или иной вопрос, во второй части стихотворения «Прозаседавшиеся» получает невероятное, фантастическое объяснение: речевая метафора «разрываться между делами», «не могу же я разорваться» получает буквальное толкование. Лирический герой, «дикие проклятья дорогой изрыгая», врывается взъяренный на заседание лавиной и с ужасом обнаруживает:

И вижу:

сидят людей половины.

Сделано фантастическое допущение, что чиновники, будучи не в состоянии побывать на всех заседаниях, действительно разорвались пополам, чтобы поспеть везде, где необходимо по чиновничьей надобности. Эту явно гротескную ситуацию, мотивированную буквальным восприятием речевой метафоры, потрясенному лирическому герою объясняет секретарша:

«Они на двух заседаниях сразу.

В день

заседаний на двадцать надо поспеть нам.

Поневоле приходится раздвояться…».

Абсурдность бюрократического мира, высвеченная обращением к фантастическому гротеску, подчеркивается еще и контрастом между увиденным чудовищным раздвоением человеческого тела («И вижу») и вполне спокойным, обыденным, бытовым объяснением этой производственной необходимости: «И слышу спокойнейший голос секретаря».

Фантастический гротеск служит способом обнажить нелепость и абсурдность сущего бюрократического мира, но не является импульсом к рефлексии лирического героя, не становится поводом для неких глобальных обобщений, для постановки философских вопросов, как это было, например, в лирике Некрасова, когда некое событие, сюжет, уличная сценка оказывались поводом для лирических размышлений, для глубинных движений внутреннего мира поэта. У Маяковского стихотворение «Прозаседавшиеся», анализ которого мы провели, заканчивается мечтой о всего лишь еще одном заседании относительно искоренения всех заседаний!»

Чуть ночь превратится в рассвет,
вижу каждый день я:
кто в глав,
кто в ком,
кто в полит,
кто в просвет,
расходится народ в учрежденья.
Обдают дождем дела бумажные,
чуть войдешь в здание:
отобрав с полсотни —
самые важные!-
служащие расходятся на заседания.

Заявишься:
«Не могут ли аудиенцию дать?
Хожу со времени она».-
«Товарищ Иван Ваныч ушли заседать —
объединение Тео и Гукона».

Исколесишь сто лестниц.
Свет не мил.
Опять:
«Через час велели прийти вам.
Заседают:
покупка склянки чернил
Губкооперативом».

Через час:
ни секретаря,
ни секретарши нет —
голо!
Все до 22-х лет
на заседании комсомола.

Снова взбираюсь, глядя на ночь,
на верхний этаж семиэтажного дома.
«Пришел товарищ Иван Ваныч?» —
«На заседании
А-бе-ве-ге-де-е-же-зе-кома».

Взъяренный,
на заседание
врываюсь лавиной,
дикие проклятья дорогой изрыгая.
И вижу:
сидят людей половины.
О дьявольщина!
Где же половина другая?
«Зарезали!
Убили!»
Мечусь, оря.
От страшной картины свихнулся разум.
И слышу
спокойнейший голосок секретаря:
«Оне на двух заседаниях сразу.

В день
заседаний на двадцать
надо поспеть нам.
Поневоле приходится раздвояться.
До пояса здесь,
а остальное
там».

С волнением не уснешь.
Утро раннее.
Мечтой встречаю рассвет ранний:
«О, хотя бы
еще
одно заседание
относительно искоренения всех заседаний!»

Анализ стихотворения «Прозаседавшиеся» Маяковского

В. Маяковский, как известно, был яростным сторонником революции. Он презирал буржуазное общество и жаждал его уничтожения. Приход к власти большевиков поэт встретил с восторгом. Он радостно приветствовал лозунги о строительстве совершенно нового общества. Постепенно радость Маяковского ослабевает. Несмотря на значительные внешние изменения в душе люди остаются прежними. Возвращаются те же самые отрицательные явления, против которых и была направлена революция. Одной из таких вечных российских проблем является бюрократия. Ей Маяковский посвятил стихотворение «Прозаседавшиеся» (1922 г.).

Произведение начинается с радостной картины раннего начала трудовой деятельности. В молодой стране Советов люди полностью поглощены полезным трудом. Отдыхать некогда, с рассвета многочисленные учреждения наполняются работниками, охваченными трудовым энтузиазмом. Но сразу же появляются иронические интонации автора. Работа начинается с отбора наиболее важных («полсотни»!) дел. Но вместо того, чтобы приступить к их изучению, работники отправляются на заседания.

Появляется сам лирический герой. В его обращении к секретарше («Не могут ли аудиенцию дать?») уже заложена горькая насмешка. Революция провозглашала уравнение всех в правах, но советский проситель вынужден униженно обращаться к рядовому начальнику, как к высокой персоне в царское время. Секретарша также невероятно занята, ее ответ максимально лаконичен и краток. Для рядового посетителя он даже не всегда понятен. Откуда ему знать, что значит «заседание Тео и Гукона»?

Лирический герой проводит время в бесконечном блуждании по лабиринтам лестниц и коридоров в поисках неуловимого «Иван Ваныча». Его до сих пор не могут принять, так как на повестке дня очень «важный» вопрос – «покупка склянки чернил». Абсурдность ситуации подчеркивается тем, что в скором времени исчезает и секретарша, так как она тоже обязана присутствовать на каком-то заседании.

Наконец, ближе к ночи поиски автора заканчиваются успехом: он выясняет, где проходит очередное заседание. Отбрасывая все правила и приличия, герой врывается на него. Его глазам открывается страшная гротескная картина: в зале находятся только половинки людей. Автор думает, что сошел с ума, но секретарь его успокаивает. Так как заседания часто проходят одновременно, люди раздваиваются и присутствуют наполовину в разных местах. Эта чудовищное фантастическое зрелище олицетворяет собой буйно расцветшую советскую бюрократию, которая совершенно утратила человеческий облик. Последнее желание лирического героя в начале нового рабочего дня – увидеть «заседание относительно искоренения всех заседаний!».

Стихотворение Маяковского «Прозаседавшиеся» — очень меткий удар сатиры на злобу дня. Уже в начале 20-х гг. советская бюрократия принимала невероятные размеры и значение. В этот период еще возможна была ее критика, чем пользовались талантливые авторы.